Cite

Кабинет Ольса также был маленький, но он работал в нем один. На пустом столе находилось только пресс-папье, письменный прибор, шляпа и нога Ольса.

– Большое вам спасибо, мистер. Мне вызвать такси?

– Ни в коем случае, – возразил я. – Между прочим, меня здесь вообще не было. Перед вами дух.

Я снял с себя плащ, порылся в одежде девушки и нашёл зелёное шерстяное платье, надевавшееся через голову, с короткими рукавами. Мне казалось, что его будет легче всего надеть на неё. Я решил не возиться с бельём, не из-за врождённой деликатности, а просто потому, что не мог представить себя, надевающим на неё трусы и застёгивающим бюстгалтер.

Накачанный виски и сомнениями, я отправился в кровать. И всю ночь мне снился человек в окровавленном китайском халате, гонявшийся за голой девушкой с длинными серьгами из яшмы в ушах, и я сам, бегавший за ними и пытавшийся сделать снимок фотоаппаратом, в котором не было плёнки.

Потом уселся в удобное кресло и выпил слишком много горячего грога, пытаясь найти ключ к шифрованным записям в голубом блокноте Гейгера. В одном я был уверен – это был список фамилий и адресов, очевидно его клиентов. Я насчитал их свыше четырёхсот. Ничего удивительного, что его дело процветало! Тем более, что у него были возможности для шантажа. И многих из них он, вероятно, шантажировал. Любая фамилия в этом списке могла быть фамилией убийцы. Я не завидовал полицейским, им пришлось бы здорово потрудиться, если бы этот блокнот попал им в руки...

Взрыв лампы-вспышки и было то, что навело меня на мысль о молнии, безумный крик вызвала реакция одурманенной наркотиками девушки, а три выстрела являлись делом рук кого-то третьего, кто, видимо, хотел изменить ход событий. Кого-то, кто выбежал чёрным ходом, сбежал по деревянной лестнице, вскочил в машину и стремительно умчался. В принципе я одобрял его образ действий.

Я слез вниз, вернулся к фасадной двери и попытался вышибить её плечом. Это был не очень толковый поступок. В любом калифорнийском доме есть только одна вещь, которую невозможно выломать – это фасадная дверь. Единственным следствием этой операции была боль в плече, приведшая меня в ярость.

Ты не должен красть из дома, построенного мною, стяжать чужое или вершить иные нечестивые деяния, иначе тотчас будешь ты низвержен и изгнан вон, и Земля Язычников поглотит тебя навеки.

— Книга Камня

Если ты не заметил, я только что спас мир. Включая и тебя.

– Не желаете подкрепиться, мистер Гарретт? У меня есть превосходный бренди, который отлично... восстанавливает силы.

– Предпочитаю оплату наличными... а не спиртным, мистер... эээ...

– Мои извинения. Я наблюдал за вами, мистер Гарретт. Так пристально, что, боюсь, даже забыл, что на самом деле мы еще не встречались. Я... Константин.

Людишки-глупцы слепы, собирают они сокровища и страдают от жадности по золотым каменьям и оковам из них. Лесной Владыка освобождает их сиренью и крапивой и собирает их кости для каши Его и заместо дичи.

— Автор текста неизвестен, надпись сумахом на пергаменте

Поначалу мы жили как воры,

воруя мех и клыки зверей, чтобы выжить.

Затем пришёл Строитель, принесший нам Молот,

и тем Молотом выковали мы новый способ жизни.

Отвергать Молот – значит осуждать Строителя.

— Книга Догм Молота

И сказал он: «Не надобно ли нам использовать силу эту, как враги наши использовали её против нас? Не распилить ли нам дикие их леса на брусы наши и доски? Не укротить ли нам бушующие их потоки, дабы несли они наши лодки?» И в юности своей и в глупости братья его ответствовали: «Да, давайте же сделаем так!»

— Собранные письма Кузнеца-в-Изгнании

Поручившись честию нашей за защиту Воздуха, должны мы бдить. Пусть же стерегут его не только крепкие замки, но и неусыпное око благоверных. Грядущие поколения – заложники осторожности нашей.

— Хаммеритская проповедь о Талисмане

Знание тех, кто предшествовал нам, нельзя ни распространять, ни уничтожать. Сила его может стать опасным оружием, попав не в те руки, но может и уберечь нас от будущего катаклизма. И тогда мы решили поддерживать это знание с помощью записей, сохранившихся в дошедших до нас местах.

— Летописи Хранителей

Пришло время опасности, разверзлась земля, и восстали мёртвые против нас. Наши стальные скрепы и каменные молоты не помогли нам, и иные усомнились в Замысле Строителя. Но печати сохранили прочность, и меньшинство одержало победу, а сомневавшихся положили в фундамент нового храма.

— Собранные письма Кузнеца-в-Изгнании

Думаю, если ты достаточно богат, ты можешь построить себе любой дом, даже сумасшедший, чтобы жить в нём.

Строятся крыши твои из мёртвого древа.

Строятся стены твои из мёртвого камня.

Строятся мечты твои из мёртвых мыслей.

Возвращаются – крича смеясь распевая –

обратно к жизни, забирают то, что ты украл,

и визжа, сдирают кожу с мёртвых твоих костей.

— Глиняная табличка в заброшенном храме Трикстера

Фаркус – один из немногих торговцев, рискующих иметь связи с такими свободными художниками, как я, и цены его круты...

Древняя порча снова был остановлена. Сделать больше означало бы нарушить баланс, но мы знали, что нужно бдить, чтобы распад не начался вновь. Ни Молотам, ни Язычникам нельзя ни доверять, ни вмешиваться в их дела.

— Летописи Хранителей

И людишки-глупцы клали камень на камень и возводили деревянную крышу, пилы Молотов терзают кожу благого древа и смеются над Древесным Богом. И когда узнаёт об этом Бог, насылает Он на людишек-глупцов тварей Своих. Нападают они на Молотов, и их же пилами распиливают никчемную их плоть, и строят Ему дом из их гниющих кож.

— Автор неизвестен, Песня Трикстера

Прежде, чем пришла смерть, созданы были лгуны, дабы угощаться руками воров, и созданы были воры, дабы глотать языки лживых их братьев, и восхвалили мы Господа Строителя за промысел его.

— Книга Догм Молота

Баффорд, как и большинство ему подобных типов, скорей всего, держит свои сокровища наверху. Поближе к сердцу... и подальше от прислуги.

Самый многообещающий послушник покинул нас, не из-за малого безрассудства страстей, но из-за большего безрассудства гнева. Сердце его омрачено, баланс его потерян, но способности остались непревзойдёнными. Именно тогда мы поняли, что должны наблюдать за ним особенно внимательно.

— Летописи Хранителей

Суть баланса кроется в беспристрастности. Принять чью-либо сторону, стать любящим или озлобленным – значит потерять собственный баланс, и тогда грош цена твоим поступкам. Бремя наше – не для тех, кто подвластен страстям.

— Майар, Третий Хранитель